Томми Моррисон — боксер из параллельного мира

Недавно журналист из The Kansas City Star Сэм Меллингер встретился с известным 42-летним американским боксером Томми Моррисоном, и выдержки из статьи Меллингера о Моррисоне хочется предложить вашему вниманию. В конце прошлого века имя Моррисона было на слуху у всего боксерского мира. Обаятельный белый супертяжеловес с большим процентом побед нокаутом, отобравший чемпионский титул WBO у Джорджа Формана, Моррисон считался очередной «большой белой надеждой», и несмотря на два поражения, в 1996 году велись разговоры о поединке против Майка Тайсона, однако у Моррисона был обнаружен ВИЧ, и он был вынужден завершить боксерскую карьеру. Через десять лет Моррисон предпринял попытку вернуться, но с 2007 года провел всего два боя. 

Нужно слушать внимательно. Суровый оклахомец готов поделиться идеями самого разного толка, которые свели бы вас с ума, если бы существовали за пределами его разума. Например, телекинез. Он еще не до конца разобрался, но в любом случае он предпочел бы стать невидимым. Просто подумайте о том, что этому всему можно научиться. Однажды он телепортировал себя из бара, а человеческое тело способно отрастить утраченные конечности.

Его лицо выглядит старым, а кожа местами висит, но он настаивает на том, что находится в самой лучшей форме в своей жизни. Он хочет вновь стать чемпионом мира в супертяжелом весе, если ему дадут вернуться в бокс, и все упирается в вопрос о ВИЧ. Для Томми этот вопрос всегда актуален, и он говорит, что стал жертвой огромного заговора.

Они разрушили его карьеру, говорит он, по крайней мере, контракт на 38 миллионов долларов [за планировавшийся бой с Майком Тайсоном], и кто знает, сколько могло последовать за этим. Они украли и его доброе имя. Заставили публично признаться в том, что у него ВИЧ. Но это было до того, как он выяснил, что ВИЧ не существует. Он был изобретен для контроля над людьми, говорит он, и он может говорит на эту тему бесконечно. Томми хочет говорит о ВИЧ. Это надувательство, говорит он. Изобретение ученого, который хотел заработать денег, ложь, тщательно оберегаемая правительством для того, чтобы держать людей в страхе. У него нет ВИЧ, никогда не было, и кроме того, это не смертельное заболевание, как это пытаются представить.

Томми Моррисон понимает, что ему не поверят, но все равно рассказывает о том, как он телепортировал себя из опасного места.

Это был темный подозрительный бар в Спрингфилде. День. Группа людей села в углу за столик, и Томми внезапно почувствовал что-то плохое, и понял, что ему надо выбираться оттуда. Он опустил голову, закрыл глаза, и когда он их открыл — он стоял на улице в лучах солнечного света.

— Понимаю, что это звучит странно, — сказал он. — Но это было со мной. Это правда. Но такие вещи не происходят с теми, кто в них не верит.

Руки и кисти Томми покрыты пятнами. Это смущает людей при встрече с ним. Их невозможно не заметить. Он винит во всем своего щенка. Вот только пятна не похожи на следы от укусов или царапины, и тогда Томии говорит, что это комариные укусы. Комары любят меня, говорит он. Однако сейчас середина зимы, и пятна больше похожи на симптомы ВИЧ или следы саркомы Капоши.

Настало время повторной встречи с фотографом. Он извиняется за предыдущую накладку [Моррисон не смог приехать к назначенному времени], говорит, что были срочные дела. Он чрезвычайно мил, даже очарователен, но он забыл свои боксерки дома.

Он садится в машину, но практически сразу же возвращается, и уставляет взгляд в окно. Он забыл зачем он вернулся.

— Твои боксерки, Томми, — напоминает фотограф.

— Точно, — говорит он, и пишет слово «боксерки» на руке.

Говорит, что вернется через двадцать минут. Возвращается через час.

У него было много запланированных и отмененных боев. Он говорит, что может победить любого в супертяжелом весе, и в особенности отмечает братьев Кличко. Это было бы просто, говорит Моррисон. Ему нужно только, чтобы чиновники перестали приставать к нему. Он обратился в Спортивную комиссию Невады, но они попросили пройти дополнительные тесты.

Он не будет этого делать. Иногда он говорит, это потому, что от других боксеров этого не требуют.

— Если я сделаю это, это будет означать их победу, так ведь? — говорит он.

В другой раз он говорит, это потому, что тесты бессмысленны, они не определяют ВИЧ.

— Так зачем мне это делать? — спрашивает он.

Он страстно говорит, иногда противореча самому себе, но продолжает тренироваться и искать поединки там, где боксеры не обращают внимания на риск. Бокс — это то, что он умеет, и он считает, что ему осталось еще два года выступлений. Он придает этому очень большое значение. Называет это «назавершенным делом», что впоследствии может стать хорошим заголовком его автобиографии. Он очень хочет верить в то, что все, что он говорит, — правда, и для него в этом нет никаких сомнений.

И даже если боксерский и медицинский мир не воспринимает его всерьез, Томми верит в это, это главное для него. Поэтому он продолжает попытки.

Он будет продолжать выступления на ринге.

— Сейчас я больше думаю о боксе. Я лучше [остальных], — говорит он. — Они к этому не привыкли. Белый парень, который обладает силой, скоростью, харизмой и может говорить полными предложениями? Это золотая жила для меня.

Читайте также: Томми Моррисон умер от СПИДа, в который не верил

Обсудить на форуме